С середины января прошлого года начались разрушительные обстрелы Дебальцево, Авдеевки, Марьинки, Красногоровки. По всей линии разграничения сотрудники тогда еще милиции документировали ужасные последствия артударов, помогали эвакуировать людей, останавливали мародеров. Сегодня они рассказывают о том, что видели собственными глазами, о том, что прошли как правоохранители и как обычные жители Донбасса.
Николай Николаевич Баулов в милиции, а ныне – полиции, давно. Поначалу работал в патрульно-постовой службе, а затем перешел в участковые инспекторы милиции Артемовского райотдела. В 2012 году уехал поддерживать правопорядок в Дебальцево все тем же старшим участковым. С людьми контакт находил быстро, что очень важно для правоохранителя. Полностью отдаваться любимому делу – это у него в крови. Хорошо, что семья поддерживала: жена понимала, что значит носить погоны, а двое сыновей гордились своим отцом. И все бы ничего, да вот пришла в Донбасс беда…
Николай Баулов героем себя не считает. По его словам, он честно отдавал долг Родине. И то, как почти год назад попал в окружение со своими коллегами и солдатами ВСУ в Дебальцево, вспоминает, как страшный сон. От пережитого, говорит Николай, он поседел… Прошел год, как произошли те страшные события. Но он помнит все – до мелочей.
– Николай, после всего, что было, вы не покинули ряды правоохранителей. Почему?
– Прошел почти год, но страх и ужас войны незабываемы. Отступать на половине пути нельзя! Мы до сих пор в зоне АТО. Как я могу после того, когда на моих глазах погибали люди, предать память о них? Если однажды я решил стать на защиту мира и покоя граждан, то буду верен присяге до конца.
К сожалению, не все понимают масштаб происходящего. Надеются, что проблемы их не коснутся. Здорово, что в нашем родном городе спокойно и все благополучно. Там, в Дебальцево, все по-другому. Город разрушен на девяносто процентов. Его просто ровняли с землей. Били тяжелым вооружением по квадратам каждые полчаса. Те, кто не успел покинуть город, прятались в подвалах и убежищах. Кто не успел спрятаться – уже на небесах. Я был в окружении с первого дня. В городе работали ДРГ. Ехали мы с товарищем на дежурство. Наш служебный автомобиль расстреляли. Мы чудом успели выскочить – машина взорвалась.
– Вы были ранены?
– К счастью, нет. Но много моих товарищей погибло. Понимаете, ближних боев почти не было. Все происходило спонтанно, когда не ждешь. Диверсионные группы налетели, перестреляли всех и скрылись.
– Какие ощущения вы испытали, когда впервые выстрелили в противника?
– Когда отстреливаешься, не думаешь ни о чем. Главное, сохранить жизнь. Если честно, как минимум, трижды мы были так близки к смерти, и только какие-то высшие силы сумели нас спасти.
– Вы поверили в Бога?
– Думаю, что существуют необъяснимые явления.
– В период затишья была ли у вас мобильная связь? Имели ли вы возможность созвониться с семьей?
– Связь ловилась только в некоторых многоэтажках. Общение по телефону могло стоить жизни. Но услышать родной голос жены или близких было равносильно глотку воздуха.
– Вы говорили о том, что можете больше не увидеться?
– Хотелось… попрощаться… Но этого делать было нельзя. Зачем было оставлять на душе родных такой груз?
– Как вы вообще смогли перенести такое?
– Все сказалось на психике. Изменился характер. Я стал седым… Мы, правоохранители, занимались тем, что собирали по улицам Дебальцево трупы людей. Их было много. Никто их не хоронил, не оплакивал, собаки рвали на части. Кошмар. Такого по телевизору не покажут. Еще ужаснее, когда из-под завалов приходилось доставать убитых детей. Когда снаряд попадал в жилой дом, никто не выживал. В один из дней достали сразу восемнадцать убитых мирных граждан.
В Дебальцевский горотдел милиции также попал снаряд от «Града». Пробил стену, пол и взорвался. Вылетели окна, решетки и двери, снесло крышу. Коллеги в это время находились в подвальном помещении.
– Николай, как вы выходили из окружения?
– С боями. Вместе с солдатами 128-й бригады ВСУ. Сначала на прорыв шла военная техника. Мы за ними. Готовил выход наш начальник, который погиб. Его изрешетило пулями. Покой его душе…
– Паника была?
– Каждый реагировал, как мог. Были паникеры, но никто их не расстреливал, поверьте.
– Когда увидели знакомые места Артемовска, какое чувство испытали?
– Эти чувства не описать словами. Большое эмоциональное потрясение. Многие мужики плакали.
– У вас двое сыновей. Вы знаете цену жизни. Хотели бы вы, чтобы они пошли по вашим стопам?
– Это их выбор. Как они решат, так и будет.
– Многие пацаны любят играть в компьютерные игры-стрелялки. Ваш отцовский совет по этому поводу?
– Не нужно это нашим детям. Спорт – это здоровье и сила духа. Нужно развиваться физически и интеллектуально. Компьютер, увы, от пули не спасет.
– Николай, вы получили статус участника боевых действий, имеете награды. Что это дает вам в мирной жизни?
– Льготы: на проезд, на бесплатное обучение детей. Но не это главное. Пусть будет мир! Пусть будут целы дома горожан, наступят, наконец, порядок и спокойствие. Пусть люди плачут только от радости! Я работал в органах до войны, во время войны и, надеюсь, буду трудиться и после.
Беседовала Татьяна Постоева, отдел коммуникации ГУНП в Донецкой области